«Наверное, моя жизнь могла сложиться иначе, наверное, проще и радостнее, если бы не мой дар» — Джуна Давиташвили. Джуна произнесла эту фразу, когда в ее жизни наступило время оплаты по счетам, но она скорее всего об этом не догадывалась. Это случилось сразу после того, как умер в 2001 году ее единственный сын Вахо, именно он был тем, ради кого она готова была на все. Всенародная слава Джуны пришлась на закат Советской империи. Она была последней «волшебницей» прошлого столетия. Последней надеждой для страждущих, последним шансом для безнадежно больных. Но как полуграмотной женщине из далекого села в Краснодарском крае удалось стать легендой, имя которой знал практически каждый человек в СССР? Почему ей, не имеющей медицинского образования, доверяли как простые люди, так и богатые и знаменитые? Почему о ней говорили либо с восхищением, либо с неприкрытой завистью и злостью? Чего в ней было больше — белого или черного? И почему, вроде бы всемогущая Джуна не смогла уберечь от болезней и смерти и себя, и сына? Если бы Джуны не существовало, то ее стоило бы придумать. Яркая, черноволосая, с выразительными глазами, она сама была похожа на чудо. Ее тонкие руки с необыкновенными пальцами, гибкими, длинными, поразительно изящными, увешанные гроздьями колец, сами по себе были произведением искусства. «Я сама загадка!» — смеясь, говорила Джуна.